Пророк, вернувшийся из холода

Chainlink не заменил традиционную финансовую систему — они построили слой-переводчик, позволяющий традиционным финансам «говорить на языке блокчейна».

Автор: Thejaswini M A

Перевод: Block unicorn

В 1992 году команда мечты на Олимпийских играх по баскетболу разгромила соперников со средним преимуществом в 44 очка, но в этой истории есть одна деталь, которую большинство людей не помнит.

В своей первой тренировочной игре против студентов они чуть не проиграли.

Дело было не в таланте. Когда Майкл Джордан, Мэджик Джонсон и Ларри Бёрд играют в одной команде, теоретически они должны были доминировать с первого дня. Но проблема в том, что суперзвезды не автоматически становятся командой чемпионов. Необходима система, способная превратить индивидуальные сильные стороны в коллективное преимущество. Нужен кто-то, кто создаст связи, позволяющие каждому игроку выйти на новый уровень.

Тренер команды мечты Чак Дэйли в первую неделю сделал, казалось бы, очень скучную вещь, совсем не такую эффектную, как зрелищные данки: он выстроил маршруты передач. Он определил моменты для заслонов. Он создал инфраструктуру, которая превратила группу игроков Зала славы в неудержимую силу. К Олимпиаде произошло чудо. Каждая передача создавала лучший шанс для броска. Каждая ротация в защите делала следующую проще. Каждый игрок делал других ценнее.

Гениальность заключалась в создании инфраструктуры, усиливающей способности всех.

Именно этим занимается Chainlink в мире криптовалют.

Пока другие криптопроекты пытались стать Майклом Джорданом блокчейна, Chainlink тихо стал Чаком Дэйли цифровых финансов. Они построили инфраструктуру, делающую броски других проще.

В 2019 году Chainlink запустил свою основную сеть с простой целью: импортировать результаты спортивных матчей и погодные данные в Ethereum, чтобы люди могли делать ставки на футбольные матчи без централизованных букмекерских компаний. Шесть лет спустя JPMorgan использует ту же инфраструктуру для расчетов по межсетевым сделкам с государственными облигациями, а Федеральная резервная система за кулисами одобряет это.

Chainlink решил так называемую «проблему оракула» в криптомире, которая по сути заключается в том, что блокчейны — это цифровые острова, неспособные ни с кем общаться или слушать. Если вы хотите, чтобы ваш смарт-контракт знал цену акций Apple, или шел ли вчера дождь в Канзасе, или действительно ли у кого-то на банковском счете есть заявленные доллары, вам нужно что-то, что доставит эту информацию в блокчейн. Этим чем-то является оракул, и Chainlink — это оракул, поглотивший все остальные оракулы.

Chainlink уже поддерживает более 60% стоимости децентрализованных финансов (DeFi), а в Ethereum — почти 80%. По мере того как традиционные активы переходят на блокчейн, им потребуется та же инфраструктура, что и DeFi. Chainlink — пионер рынка и создает стандарты, которым следуют другие платформы.

Позвольте объяснить, что это за инфраструктура.

Изначально Chainlink не собирался быть мостом между Wall Street и Web3. Но в какой-то момент традиционные финансовые институты осознали проблему: если вы хотите токенизировать государственные облигации, вам нужен способ доказать, что облигации действительно существуют и стоят столько, сколько вы заявляете.

Так появился механизм Proof of Reserve от Chainlink — звучит сложно, но по сути это очень сложный способ доказать, что вы не занимаетесь мошенничеством с частичным резервированием.

Внезапно каждому крупному эмитенту стейблкоинов понадобилась эта услуга, потому что просто сказать «поверьте нам, у нас точно есть 100 billions долларов в облигациях» уже недостаточно для регуляторов, особенно после кризисов Terra и FTX.

Затем появился межсетевой протокол взаимодействия (CCIP), который позволяет перемещать активы между разными блокчейнами. Это как универсальный переводчик. Он помогает банкам преодолевать барьеры между блокчейнами. В результате JPMorgan теперь может отправлять токенизированные депозиты со своей частной сети Ethereum в публичную сеть Solana, а Chainlink выступает в роли доверенного посредника.

Chainlink также создал инструменты, специально помогающие институтам соблюдать нормативные требования.

Их новый автоматизированный комплаенс-движок (ACE) может автоматически обрабатывать всю нормативную документацию, необходимую для легализации криптосделок. Хотите перемещать токенизированные активы между блокчейнами, сохраняя соответствие AML, KYC и аудит-трекингу? Chainlink автоматизирует все это, гарантируя, что каждая транзакция соответствует любым требованиям вашего юрисдикционного регулирования.

Это идеально позиционирует их к надвигающейся волне токенизированных финансов. Каждому банку, управляющей активами компании и государственному органу, желающему попробовать блокчейн, сначала нужно решить вопросы комплаенса.

История Chainlink в 2025 году особенно интересна.

Tuttle Capital в январе подал заявку на первый Chainlink ETF (биржевой фонд), и ожидается, что SEC примет решение осенью 2025 года. Время идеально совпадает с текущей благоприятной для криптовалют регуляторной средой.

Kinexys от JPMorgan с помощью Chainlink совершил первую в истории межсетевую расчетную сделку между традиционной банковской системой и публичным блокчейном.

Intercontinental Exchange, материнская компания Нью-Йоркской фондовой биржи, интегрировала Chainlink Data Streams, чтобы ввести данные о валютных курсах и драгоценных металлах на блокчейн. Когда крупнейшая в мире биржа нуждается в инфраструктуре оракула, она выбирает Chainlink.

Mastercard сотрудничает с Chainlink, чтобы 3 миллиарда держателей карт могли напрямую покупать криптовалюту. Когда платежные системы нуждаются в комплаенс-инфраструктуре для криптовалют, они выбирают Chainlink.

Chainlink запустил потоки данных по акциям и ETF США, предоставляя в реальном времени цены на такие акции, как Apple, Tesla и индекс S&P 500.

Центральные банки Бразилии и Гонконга используют Chainlink для пилотных проектов CBDC и экспериментов по межсетевым расчетам. Когда государствам нужна блокчейн-инфраструктура, они выбирают Chainlink.

Модель неизменна: когда институты переходят от экспериментов к промышленному внедрению, они стандартизируют выбор Chainlink.

«Флайвил» печатного станка казначейства запущен

В августе Chainlink объявил о запуске программы «Chainlink Reserve», по сути, это версия программы обратного выкупа акций. Компания использует комиссионные, полученные от корпоративных клиентов (JPMorgan, Mastercard, NYSE), чтобы покупать токены LINK на открытом рынке.

Вот как работает этот флайвил:

Шаг первый: корпорации платят за потоки данных Chainlink, межсетевые сервисы и комплаенс-решения. Соучредитель Сергей Назаров подтвердил, что они уже создали «сотни миллионов долларов дохода», причем оффчейн-часть весьма значительна.

Шаг второй: все платежи — будь то фиат, стейблкоины или другие токены — автоматически конвертируются в LINK через их систему Payment Abstraction.

Шаг третий: часть LINK поступает в стратегический резерв и блокируется на годы.

Шаг четвертый: по мере того как больше институтов токенизируют активы, спрос на сервисы Chainlink растет, что приводит к большему доходу и большему автоматическому выкупу LINK.

Прелесть этой системы в том, что она напрямую связывает спрос на LINK с реальным коммерческим внедрением. Традиционные криптопроекты зависят от спекуляций или внутренней токен-экономики.

С момента запуска резервной программы они уже накопили более 150 000 LINK, стоимостью около 4.1 миллионов долларов. Это кажется немного, но важно учитывать траекторию развития. Они переходят от пилотных проектов к одновременному промышленному внедрению в нескольких институтах.

Chainlink эволюционирует от поставщика данных к тому, что Сергей Назаров называет «транзакционной системой». Современные институциональные сделки требуют не только ценовых данных:

• Потоки данных: для точного ценообразования и оценки
• Межсетевые возможности: для перемещения активов между сетями
• Идентификация и комплаенс: для соответствия регуляторным требованиям
• Proof of Reserve: для проверки обеспеченности активов
• Отчетность и аудитируемость: для институционального надзора

Chainlink, возможно, единственный поставщик, предлагающий все эти услуги в единой интеграции. Когда институты хотят токенизировать активы, им достаточно работать только с Chainlink, а не собирать решения от разных поставщиков.

Это дает им уникальное положение в надвигающейся волне токенизации. Как отметил Назаров в недавнем интервью, сейчас токенизировано менее 1% мировых активов. Даже если эта доля вырастет до 5%, весь крипторынок увеличится в 10 раз.

Масштаб этой возможности ошеломляет. Традиционные финансы представляют около 500 триллионов долларов активов. Chainlink утверждает, что большинство этих активов в итоге перейдут на блокчейн, и всем им потребуется инфраструктурные сервисы, которые может предоставить только Chainlink.

Разделение между Bitcoin и токенизацией

Сергей Назаров выдвинул интересный аргумент о будущем криптовалют. Bitcoin может захватить спрос на защиту от рисков в нестабильные времена и достичь стоимости в триллионы долларов. Но токенизированные активы превзойдут Bitcoin на порядки.

Bitcoin как цифровое золото привлекает инвесторов, ищущих некоррелированные активы в периоды неопределенности. Токенизированные активы — это более эффективная версия существующих финансовых продуктов, чья стоимость уже составляет сотни триллионов долларов.

Когда суверенные фонды и пенсионные фонды начнут инвестировать в криптоактивы, они не вложат 50% в Bitcoin. Они сохранят диверсифицированный портфель из акций, товаров, облигаций и недвижимости — только в токенизированной форме. Потенциальный рынок токенизированных активов — это вся традиционная финансовая система.

Этот сдвиг радикально изменит определение «криптовалюты». Криптосфера больше не будет определяться такими монетами, как Bitcoin и Ethereum, а будет определяться токенизированными версиями традиционных активов. Chainlink позиционирует себя как незаменимую инфраструктуру для этой трансформации.

Динамика предложения

Циркулирующее предложение LINK выросло с 470 миллионов токенов в 2021 году до 680 миллионов сегодня, увеличившись на 44%. Это кажется тревожным, пока вы не узнаете, на что пошли эти токены.

Эти 210 миллионов токенов обеспечили финансирование самой агрессивной инфраструктурной стройки в истории криптовалют.

Рост предложения по сути был раундами финансирования A, B и C для Chainlink, только вместо передачи долей венчурным инвесторам они финансировали разработку за счет продажи токенов. Критики называют это размыванием, сторонники — необходимыми инвестициями.

По данным Tokenomist, 41% общего предложения LINK (411.9 миллионов токенов) по-прежнему заблокировано, и не планируется их разблокировка. Это говорит о том, что основные этапы размывания уже позади, а большинство исторических разблокировок произошло в 2018–2022 годах во время разработки.

Стратегический резерв, запущенный в августе 2025 года, радикально изменил эту динамику.

• 41% токенов по-прежнему заблокированы, разблокировка не планируется
• Стратегический резерв создает постоянное давление на покупку
• Чистый эффект зависит от баланса между ростом корпоративных доходов и будущими решениями о разблокировке
• Ранние данные накопления показывают устойчивый рост резерва

Этот момент создает интересную точку перегиба. Рост предложения профинансировал инфраструктуру, которая сегодня приносит сотни миллионов долларов корпоративного дохода. Эти доходы, в свою очередь, финансируют стратегический резерв, убирая токены из обращения по мере ускорения институционального внедрения.

Размывание, казавшееся медвежьим в последние годы, стало основой для устойчивого спроса в 2025 году и далее. Инвесторы, сосредоточенные только на росте предложения, упускают из виду строящуюся инфраструктуру. Те, кто смотрит только на текущий объем выкупа, могут не заметить траектории доходов, определяющей будущие темпы накопления.

Все это приводит к одному вопросу.

Что происходит, когда инфраструктурный слой становится ценнее приложений, работающих на нем?

В 2025 году общий объем заблокированной стоимости (TVS) Chainlink в DeFi-протоколах, токенизированных активах и межсетевой инфраструктуре превысил 93 billions долларов. Они предоставляют потоки данных для тысяч DeFi-протоколов. Они — мостовая технология, позволяющая традиционным банкам тестировать публичные блокчейны. Они строят комплаенс-инструменты, определяющие, какие криптоприложения легальны, а какие — нет.

Эти 93 billions долларов — это не стоимость инфраструктуры, а стоимость приложений, полностью зависящих от инфраструктуры Chainlink. Инфраструктура — это сеть оракулов Chainlink, потоки данных и система межсетевых сообщений.

Но если Chainlink исчезнет завтра, сколько из этих 93 billions долларов станет бесполезным? Сколько DeFi-протоколов перестанет работать? Сколько токенизированных активов потеряет ценовые данные?

Ответ: большая часть. Это указывает на то, что инфраструктура, возможно, уже ценнее приложений, даже если рынок этого еще не осознал.

Они стали системно важными в криптосфере — такого статуса добиваются немногие протоколы. Сетевой эффект очевиден: чем больше институтов используют Chainlink, тем больше других институтов хотят использовать Chainlink, потому что все остальные уже используют Chainlink.

В криптосфере, когда всем нужны одни и те же базовые сервисы, сетевой эффект усиливается сам собой. Чем больше институтов используют Chainlink, тем больше других хотят присоединиться, потому что все остальные уже там. Доходы устойчивы, потому что инфраструктура продолжает получать комиссионные независимо от того, какие приложения успешны, а какие нет. DeFi-протоколы приходят и уходят, но слой данных, поддерживающий их всех, стабильно получает доход. Приложения — это товар, инфраструктура — монополия. А монополия, как мы знаем, обычно захватывает большую часть стоимости экосистемы.

Трещины в фундаменте

Но давайте честно обсудим возможные проблемы, ведь бычий сценарий Chainlink предполагает много вещей, которые могут не сбыться.

Первая проблема — техническая сложность построения оракульной сети. Но сложность не в софте, а в том, чтобы все согласились использовать вашу версию. Ров вокруг Chainlink — это сетевой эффект и преимущество первого игрока, а не непреодолимый технологический барьер. Google и Amazon, если захотят, могут завтра построить конкурирующий сервис оракулов. Microsoft тоже. Любой крупный облачный провайдер с сильной инженерной командой способен на это.

Вторая проблема — риск регуляторного захвата. Chainlink стал настолько системно важным, что если он рухнет, большая часть токенизированной финансовой системы рухнет вместе с ним. Это именно тот случай «слишком большой, чтобы упасть», который пугает регуляторов. Что произойдет, если какой-нибудь сенатор поймет, что частная компания без государственного надзора контролирует потоки данных для триллионов токенизированных активов? Chainlink может внезапно столкнуться с регуляторным вниманием, которое превратит прибыльный бизнес в комплаенс-кошмар.

Третья проблема — гипотеза токенизации. Вся ценность Chainlink основана на предположении, что традиционные финансы массово перейдут на блокчейн. А если нет? Если банки решат, что их частные блокчейны достаточно хороши и им не нужно взаимодействовать с публичными сетями? Если регуляторная среда изменится так, что токенизация станет сложнее, а не проще? Chainlink строит инфраструктуру для будущего, которое может не наступить.

Четвертая проблема — конкуренция со стороны клиентов. Сейчас JPMorgan использует Chainlink, но у JPMorgan тысячи инженеров и миллиарды долларов на R&D. Сколько времени потребуется, чтобы они решили построить собственную систему оракулов, а не вечно платить Chainlink? То же касается любого крупного банка или управляющей активами компании, пробующих токенизацию.

Последняя проблема — может ли любая компания-посредник долго сохранять ценовую власть. История показывает, что инфраструктурные слои со временем становятся товаром. Интернет начинался с дорогих dial-up сервисов, а в итоге превратился в commodity broadband. Облачные вычисления начинались с высоких цен Amazon, а в итоге стали ареной ценовой конкуренции между множеством поставщиков. Почему сеть оракулов должна быть иной?

Chainlink делает ставку на то, что сможет вечно сохранять сетевой эффект и высокие издержки на смену поставщика. Это возможно, но такие ставки работают до тех пор, пока внезапно не перестают работать.

Но на данный момент этот успешный кейс выглядит совсем не так, как изначально задумывалась децентрализованная, без посредников финансовая система криптовалют. Наоборот, это больше похоже на старую систему с более совершенным API. Банки остаются банками, регуляторы — регуляторами, а деньги продолжают течь через институты, контролируемые государством.

Chainlink не заменил традиционную финансовую систему. Они построили слой-переводчик, позволяющий традиционным финансам «говорить на языке блокчейна». Сейчас, когда этот слой стал незаменимым, остается неясным, движется ли криптовалюта к децентрализованным финансам или просто предоставляет централизованным финансам более совершенные инструменты.