Сорос предсказывает пузырь искусственного интеллекта: мы живём на самореализующемся рынке

Оригинальное название: Busting the myth of efficient markets

Автор: Byron Gilliam, Blockworks

Перевод: AididiaoJP, Foresight News

Как финансовые рынки могут формировать ту реальность, которую они должны были бы лишь измерять?

Между рациональным «знанием» и личным «пониманием» — огромная разница. Это как читать учебник по физике и смотреть, как команда «Разрушителей мифов» взрывает водонагреватель.

Учебник расскажет: если нагревать воду в замкнутой системе, расширяющаяся вода создаёт гидравлическое давление.

Вы поняли текст, разобрались в теории фазовых переходов.

Но «Разрушители мифов» показывают, как давление может превратить водонагреватель в ракету, которая взлетает на 500 футов в воздух.

Только посмотрев видео, вы по-настоящему понимаете, что такое катастрофический взрыв пара.

Демонстрация зачастую сильнее рассказа.

На прошлой неделе Brian Armstrong наглядно продемонстрировал нам «теорию рефлексивности» Джорджа Сороса — настолько эффектно, что команда «Разрушителей мифов» могла бы им гордиться.

На конференц-колле Coinbase по итогам отчётного периода, после ответов на вопросы аналитиков, Brian Armstrong произнёс ещё несколько слов. Именно на эти слова делали ставки участники prediction markets.

В конце встречи он сказал: «Я всё это время следил за ставками prediction markets на то, что я скажу на этом колле. Сейчас я просто хочу добавить несколько слов: bitcoin, ethereum, blockchain, staking и Web3.»

На мой взгляд, это наглядно демонстрирует, как работают большинство финансовых рынков, согласно теории Джорджа Сороса: рыночные цены влияют на стоимость самих активов, которые они оценивают.

До того как стать миллиардером и управляющим хедж-фондом, Сорос мечтал быть философом. Своим успехом он объяснял тем, что обнаружил изъян в «теории эффективного рынка»: «Рыночные цены всегда искажают фундаментальные показатели».

Финансовые рынки, вопреки традиционному мнению, не просто пассивно отражают фундаментальные показатели активов, а активно формируют ту реальность, которую должны были бы измерять.

Сорос приводил пример бума конгломератов в 1960-х: инвесторы верили, что такие компании могут создавать стоимость за счёт покупки небольших, но эффективных компаний, и потому разгоняли их акции вверх. Это, в свою очередь, позволяло конгломератам действительно покупать эти компании по завышенным ценам, тем самым «реализуя» стоимость.

Проще говоря, возникает «устойчивая и циклическая» петля обратной связи: мысли участников влияют на события, на которые они делают ставки, а эти события, в свою очередь, влияют на их мысли.

Сегодня Сорос, возможно, привёл бы в пример компанию вроде MicroStrategy. Её CEO Michael Saylor как раз и предлагает инвесторам такую логику: вы должны оценивать акции MicroStrategy с премией к чистым активам, потому что сама торговля с премией делает эти акции более ценными.

В 2009 году Сорос писал, что, анализируя финансовый кризис с точки зрения рефлексивности, он пришёл к выводу, что его корень — в фундаментальном заблуждении: «(стоимость недвижимости) залога не зависит от доступности кредитов».

Согласно мейнстримной точке зрения, банки просто переоценили стоимость недвижимости как залога, а инвесторы переплатили за обеспеченные этими кредитами деривативы.

Иногда всё действительно сводится к простой ошибке в оценке активов.

Но Сорос считает, что масштаб кризиса 2008 года можно объяснить только «петлёй обратной связи»: инвесторы покупали кредитные продукты по завышенным ценам, что поднимало стоимость залога (недвижимости). «Когда кредиты становятся дешевле и доступнее, экономическая активность растёт, а стоимость недвижимости увеличивается».

А рост стоимости недвижимости, в свою очередь, подталкивает кредитных инвесторов платить ещё больше.

Теоретически, цены на кредитные деривативы вроде CDO должны отражать стоимость недвижимости. Но на практике они также способствуют созданию этой стоимости.

Это, по крайней мере, учебниковое объяснение теории финансовой рефлексивности Сороса.

Но Brian Armstrong не просто объяснил — он продемонстрировал это на практике, по-методу «Разрушителей мифов».

Произнеся слова, на которые делали ставки, он доказал, что взгляды участников (prediction markets) могут напрямую формировать результат (его реальные слова) — именно это и подразумевает Сорос, говоря, что «рыночные цены искажают фундаментальные показатели».

Текущий пузырь вокруг искусственного интеллекта — это миллиардная версия эксперимента Brian Armstrong, которая позволяет нам вовремя понять: люди верят, что AGI будет создан, поэтому инвестируют в OpenAI, Nvidia, дата-центры и т.д. Эти инвестиции делают AGI более вероятным, что привлекает ещё больше инвестиций в OpenAI…

Это идеально иллюстрирует знаменитое высказывание Сороса о пузырях: он покупает, потому что сам факт покупки поднимает цену, а рост цены улучшает фундаментальные показатели, что привлекает новых покупателей.

Но Сорос также предупреждает инвесторов не обожествлять такие самосбывающиеся пророчества. Потому что в экстремальных случаях пузыря скорость роста цен инвесторами намного опережает скорость улучшения фундаментальных показателей.

Размышляя о финансовом кризисе, Сорос писал: «Полный цикл положительной обратной связи на начальном этапе самоподдерживающийся, но в конце концов он неизбежно достигает пика или точки разворота, после чего начинает самоподдерживаться уже в обратном направлении».

Иными словами, деревья не растут до небес, а пузыри не могут раздуваться вечно.

К сожалению, пока нет эксперимента в стиле «Разрушителей мифов», который бы это наглядно показал.

Но, по крайней мере, теперь мы знаем, что рыночные цены могут способствовать событиям, как несколько слов, сказанных на конференц-колле.

Так почему бы AGI (искусственный общий интеллект) не стать таким же случаем?